Как говорить о современном искусстве без штампов

Можно ли считать эти красные щупальца произведением искусства? И если да, то что они пытаются нам сообщить? Нужно ли вообще разбираться в том, что они пытаются нам сообщить, — или достаточно просто знать, что это произведение искусства и испытывать к нему соответствующий пиетет? Мы побеседовали с преподавателем Ассоциации репетиторов о том, что считать современным искусством и как об этом говорить с детьми и подростками.

Предмет разговора 

Кажется, дискуссию вокруг «Чёрного квадрата» уже можно считать завершённой: едва ли кому-либо, кроме ярых почитателей соцреализма, придёт в голову утверждать, что полотно Малевича не имеет никакого отношения к искусству. И всё же то, что кажется очевидным выпускникам университета, далеко не так очевидно для тех, кто пока только начинает осваивать культурное наследие человечества.

Смотреть на искусство можно с очень разных углов. И если речь о классической академической живописи (и даже о живописи второй половины XIX века), на руку преподавателю и родителям играет уже одно только наличие у живописца сюжета/объекта. Обсуждать левитановские берёзки или традиционный библейский сюжет с Юдифью в главной роли легко: и взрослый, и ребёнок увидят на картине одни и те же деревья и отрезанную голову Олоферна.

Современное изобразительное искусство во многом избавилось от груза традиции и отрастило себе новые органы чувств: теперь это не только живопись и скульптура, но и видеоарт, и инсталляции, и перформансы.

Глубокий обморок сирени

(Источник картинки: https://www.flickr.com/photos/137337356@N04/25353719988/sizes/l)

Как можно говорить обо всей этой огромной глыбе, скрывающейся за словосочетанием «современное искусство»?

«Для того, чтобы ответить на этот вопрос, давайте сначала немного разберемся в терминологии», — предлагает Елизавета Александровна, преподаватель изобразительного искусства, выпускница Британской высшей школы дизайна.  

«Современное искусство — это искусство, которое создают художники, живущие в наше время. Это просто обозначение исторического периода и художественных течений, которые в этот период существуют. Поэтому я думаю, что большого различия в подходе к разговору о современном, античном или каком-либо другом искусстве нет», — отмечает преподаватель.

Глубокий обморок сирени

(Источник картинки: https://www.flickr.com/photos/saralechner/2281202735/sizes/o/)

«Здесь важно вызвать интерес у ребенка, чтобы он сам в дальнейшем захотел узнать об этом что-то новое. А уже вызвать этот интерес вам может помочь именно современное искусство. Ведь оно существует в том же временном контексте, что и ребенок, и работает с материалами, которые близки ребенку больше, чем, скажем, византийские фрески. Например, многие художники сейчас работают с видео или VR. Сходите с ребенком на такую выставку — это может стать отправной точкой для его интереса».

Глубокий обморок сирени

(Источник картинки: https://www.flickr.com/photos/126752560@N03/15568381585/sizes/l)

Нет слов, одни эмоции

Анна Краснослободцева, культуролог, рассказала о своём опыте чтения лекции о современном искусстве в родной школе в Калужской области в своей колонке.

«На «Авиньонских девицах» Пикассо директор вдруг дёрнулась и стала показывать на время, хотя к концу подходил только первый урок. Русский авангард, ДаДа, сюрреализм. Я объяснила Дюшана, и лекцию на полуслове оборвали, почти все классы отправили на уроки. Ко мне подошла директор и стала вести допрос: «Что ты хотела сказать этой лекцией? Зачем ты говорила о погроме Манежа? Почему подобрала такие произведения искусства, к чему показывать писсуар и „Олимпию“? Кто сказал, что это важные произведения искусства?».

Реакция директора школы, описываемая Анной, — типичное поведение человека, сталкивающегося с чем-то неудобным, не укладывающимся в «нормальную», привычную картину повседневности.

Тут полезно вспомнить, что искусство в целом связано с идеей трансгрессии, преодоления того самого «нормального», выхода за рамки. И именно поэтому оно становится идеальным инструментом, позволяющим обсуждать многие темы, кажущиеся «неудобными». И первая из них — собственная реакция на произведение искусства.

«Я думаю, что искусство не всегда должно нести в себе какой-либо глубокий концептуальный подтекст, — считает Елизавета Александровна. — Многие художники работают с чисто визуальными образами, и это совершенно не делает их работы «хуже». Поэтому, говоря от темах, мне кажется, что эмоциональное и творческое восприятие, которое развивается у ребенка, когда он знакомится с предметами искусства, уже само по себе является большой и важной темой для обсуждения».

Глубокий обморок сирени

(Источник картинки: https://www.flickr.com/photos/saralechner/1304230132/sizes/o/)

Устоявшиеся формы

Встреча с незнакомым, как показывает пример с директором той самой школы в Калужской области, побуждает действовать проверенным способом, тем самым снижая тревожность и как будто бы избавляя от необходимости искать место, куда можно было бы определить новый опыт.

И самые простые реакции — безусловно, самые распространённые.

«Самые распространенные штампы, на мой взгляд, — это 

— «я не люблю современное искусство, потому что не понимаю его»,

— «я тоже так могу» и

— «современное искусство ужасно».

К сожалению, как и в любой другой творческой сфере, значительная часть современного искусства может показаться действительно «ужасной». Но это совершенно не значит, что хорошего искусства нет. Нужно научиться говорить на его языке, чтобы отличать «хорошее» искусство» от «плохого». Здесь здорово помогает такая вещь, как «насмотренность» (то есть, количество выставок и работ, которые вы посмотрели). Чем оно больше, тем лучше вы начинаете «говорить на языке». Поэтому  я бы сказала, что стоит избегать этих трёх распространенных штампов и помочь ребенку развить в себе любопытство и интерес к новому».

Приобретение этой «насмотренности» — нередко обескураживающий процесс, способный ввести в замешательство и детей (какого бы возраста они ни были), и родителей. Как говорить о том, что в целом почти прямо противоположно вербальному?

«Многие музеи сейчас организуют детские курсы или разовые тематические занятия. Их можно выбрать в зависимости от интересов самого ребенка, записаться в тот музей, тема которого ему близка. Также, групповые или индивидуальные занятия с преподавателем/художником могут помочь ребенку войти в контекст современного искусства или искусства в целом», — рекомендует Елизавета Александровна.

Глубокий обморок сирени

(Источник картинки: https://www.flickr.com/photos/francisco_oliveira_portugal/44270666192/sizes/l)

Отправная точка

Одним из музеев, организующих специальные курсы для детей, стал Лувр. Знаменитая Ecole du Louvre стала стартовой площадкой для самостоятельного погружения в искусство уже не одной сотни детей. А педагог этой школы, искусствовед Франсуаза Барб-Галль, на основе своего опыта написала книгу «Как говорить с детьми об искусстве XX века».

Эта книга — настоящий феномен: несмотря на название, для взрослых её покупают ничуть не реже, чем собственно для детей. Причина — в том, что Барб-Галль предлагает универсальную отправную точку для разговора о картине — говорить о том, что на ней изображено. А кроме того, подсказывает, чем именно примечательны те или иные детали (как, например, окна у Магритта) и какое значение они имеют в контексте истории искусства.

Глубокий обморок сирени

(Источник картинки: https://www.flickr.com/photos/leblogdutempsperdu/2188900153/sizes/m/)

По мнению Барб-Галль, разговор о современном искусстве требует некоторой психологической подготовки.

  1. Современное искусство — во многом про чувства. Как уже говорилось выше, очень часто произведения современных художников манкируют интеллектуальной нагрузкой (как, например, мифологические пласты и знание определённых культурных сюжетов), апеллируя непосредственно к чувствам зрителей. И это первое, что надо принять во внимание: испытывать замешательство — так же нормально, как и не иметь опоры для анализа.  

  2. Минус настороженность. Будучи огромной частью современной культуры, изобразительное искусство вбирает в себя гигантские пласты информации и переваривает её: объекты искусства таким образом оказываются рефлексией на происходящее в нашем таком большом и таком сложном мире. И отторгать её — как минимум странно: изучить размышление другого человека — это способ расширить пространство внутреннего опыта.  

  3. Красота не всегда очевидна. Далеко не для всех взрослых эта простая истина очевидна и приемлема, но история искусства XX века показывает нам со всей наглядностью: пройдя все стадии стремления к «красивому», объективно прекрасному, искусство отказывается от единственно правильного, всеми приемлемого канона красоты, отталкиваясь от куда как более разнообразных представлений о том, как может выглядеть и ощущаться прекрасное в индивидуальном преломлении.

И пожалуй, это последнее — отличная стартовая точка для разговора о современном искусстве, вне зависимости от того, между кем этот разговор происходит.

Мудрая сова 12 февраля 2019